Поднебесная: театры будущего, шашлыки из скорпионов и песни для Мао.
Часть первая.

Не успел я устать от Москвы и уже лечу в Китай. Поездка в стиле авантюристов прошлых веков. Пришел к нам в ресторан большой китайский начальник и позвал меня в Китай открывать «Корчму». И я один, как Папанин на льдине, еду по тягучим московским пробкам в Шереметьево. Рейс неудобный – в 21.40, быть надо в 19.00, а значит, ехать в 18.00, самые пробки, когда весь областной люд движется из Москвы в область. Иногда это 100 км от МКАДа. Глядя на них, я думаю, если бы они могли реально считать деньги и сопоставить московские выгоды с расходами на дорогу и ежедневно потерянными 3–4, а иногда и 5 часами, уверен, тогда бы пробки стали меньше.

Самые ужасные места в такое время – кольцевые развязки. Там проявляется все Наше, или, точнее, наше Все! Когда никто никого не пропускает, и гигантская змея кусает себя за хвост. Движение останавливается полностью. На 20 км дороги 5-7 незначительных в смысле повреждений ДТП, но все хотят притормозить и глянуть, в чем дело. Как писал Ефремов в «Часе Быка», делают они это не из желания помочь, оказать помощь, просто хотят видеть. В наше время еще и снять на телефон и послать друзьям. Эти секунды, умноженные на тысячи машин, складываются в долгие часы ожидания. Снова потеряны время, бензин, деньги. Бездельная скучная жизнь, которая страшнее смерти. Мне повезло, я доехал быстро. Есть у меня секретная методика успевать. На регистрации я один. На паспортном контроле пусто! Может, кризис или среда – не день для путешествий.

Хмурый пограничник в ответ на мое: «Здравствуйте!» – смотрит мрачно и осуждающе. Как будто я на ПМЖ, Родину предаю. Но я еще не созрел мыть посуду в Америке или Азии. Все равно. Пока я еще гордый и думаю, что свободный. На мое: «До свиданья!» – он опять смотрит осуждающе, но уже не оценивающе, а как на отработанный материал. На рамке досмотра граждане Кореи, судя по запаху – коммунистической, ищут мелочь в карманах, ремни и ключи. Снова ни приветствий, ни пожеланий счастливого пути. Народ молчаливый и угрюмый. В аэровокзале десятки пустых магазинов дьюти-фри и кафе с одним-двумя посетителями. Народ лежит на полу, сидит на батареях, хотя много стульев. Обанкротившееся кафе еще не вывезло мебель, и его оккупировали азиаты. Спят, сидят, едят, как бездомные в брошенном доме.

В бизнес-зале азербайджанец что-то орет в телефон. Турок говорит с кем-то по-русски, пропуская буквы, как телефон, который глючит. Говорят громко, как на базаре. Никто не одернет. Плохая еда, колбаса с/к и молчаливый, грустный персонал. На сайте управления ресторанов читаю месседж: «Наш сервис лучше, чем в Европе!»

Средняя температура по больнице 36,6! Совок возвращается, или мне только кажется? Интересно, как в Китае? Говорят, там подъем и денег много? Завтра увижу сам. А сейчас на весь зал громкий неприятный голос сообщает, что началась моя посадка.

Перелет прошел так, что, к счастью, о нем писать нечего. Один фильм «Фокус» о ворах и аферистах-кидалах с Вилом Смитом и сон четыре часа. Ночная посадка – и Пекин, затянутый дымом, не то туман, не то плохая экология.

Я читал, что расплата за быстрый экономический рост в Китае жесткая. Экология на нуле, в воздухе гарь и пыль. 25 % парниковых газов производит для планеты Китай.

Невзирая на новизну и размеры аэрофлотовского аэробуса, нас поставили в дальний угол поля. Ехали на автобусе. А КЛМ, «Аир Франс» и «Международные авиалинии Украины» стояли у труб. Что это – санкции или невнимательность к старшему брату?

На паспортном контроле хаос и крики. Китайская очередь – всегда круглая толпа. Из 20 или 30 окошек работают пять. Конечно, китайцы становятся в очередь для иностранных граждан. Мы в их окна не становимся. Число начальников в униформе, которые ставят прибывших за линию на полу, значительно превышает число проверяющих паспорта. Их попытки навязывать европейцам свой порядок приводят к еще большей сутолоке и ору. Китайцы очень громко говорят в общественных местах. Я уже десятый в очереди. Какая-то пожилая русская женщина зовет начальника и просит пропустить ее без очереди. Она тридцатая и опаздывает на стыковку. Ее оставляют стоять там, где была.

Может, пропустить ее, подумал я, и, пока я думал и поворачивался, она грохнулась на пол, глаза при этом ясные и смотрят пристально. Ее поднимают и ставят без очереди. Вот умеют же некоторые, думаю я со злостью. Европейцы вокруг меня смотрят на нее и понимающе улыбаются. Я только начал думать о том, что хорошо, мол, не лоханулся, не пустил, как она падает еще раз, ударяясь подбородком о подоконник-пропуск, а головой об пол. Смотревшие понимающе европейцы прячут глаза виновато, офицер ставит печать испуганно и не глядя, а я думаю: вот всегда так, думаю херню о людях, а оно вот как. Женщина уходит своим ходом. Никому до нее нет дела. А я вспоминаю, как собирался делать одно доброе дело каждый день – БЕСПЛАТНО!

Выхожу. Встречает водитель. Он расстроен. Ему сказали, будет трое. А я один. Два часа унылой, но хорошей платной дороги. У них, как у нас, рядом с богатыми гольф-полями прямо за забором – бедные плачут. Когда-то Тумба-Юханссон играл, а пацаны бродили по горло в пруду и доставали мячики для гольфа, предварительно нащупав ногой в тине. Отдавали за один доллар, в магазине он был 5 долларов. Такой бизнес. Кто-то из них теперь банкир?

Гостиница приличная. Приехали Саша с Ольгой. В 17.00 нас ведут в театр. Это грандиозное сооружение, как и весь комплекс зданий. На гастролях тут были все: и Мидори, и Мариинка, и Большой. Немцы, американцы и прочие датчане-шведы. Но днем театр большой, пустой и тихий. Явно не то место, куда я бы хотел вкладывать деньги, но готов помочь им открыть «Корчму» за их счет.

Мы смотрим кухню, чайный ресторан и салон роялей. Потом Мистер Чен – директор театра, ведет нас на ужин. Из двенадцати блюд двенадцать новых вкусов и продуктов. Улитки, ракушки, рыба. Бобы и крабы знакомы на вид. Весело и добродушно. Жена Чена держит двух борзых прямо во внутреннем дворе театра. Впечатление, что Русью тут пахнет:) После ужина мы идем пить кофе в ближайший молл. Есть «Старбакс» и «Коста Кофе».

«Прада», «Гуччи», «Габана» и прочая дольче вита с «Тиффани» и «Картье», как в дубайском Молле Эмиратов. Цены выше, чем в Москве. Богатство народа провоцирует рост цен.
Мой компьютер не работает. Тут нет «Фейсбука», «Ютуба» и прочих радостей, не имею возможности писать дневник сразу. По горячим, так сказать, следам. Перед сном вспоминаю толпы танцующих китайцев и думаю, почему я не могу вот так просто с сотней-другой себе подобных исполнять что-то нехитро-плавное и счастливое.

Утром в отеле не было воды, и я весь потный после часового кроссфита высох, оделся и пошел как был. Может, поэтому заметил, что коммерческий директор, который забирал нас сегодня, опоздал на 15 минут. Мы пошли смотреть крышу театра. Крышей оказалось полностью пустое помещение верхнего этажа площадью восемь тысяч квадратных метров. Там архитектор-немец планировал большой ресторан. Даже продуктовые лифты установлены. Выглядит все это странно в абсолютно неразделенных площадях. Китайская кухня – это огромные чаны, сковороды, какие-то печи, как для обжига кирпича. Блинницы размером метр в поперечнике. Рулит один небольшой китаец-шеф.

Все на газу. Они газа не боятся. Даже на верхнем этаже театра большая газовая труба. Китай использует много угля для отопления и промышленности. Газ для них – это топливо будущего. Если они подсядут на нашу газовую иглу-трубу, вот заживут акционеры ОАО «Газпром». Нам вряд ли перепадет, но хоть за земляков порадуемся. Величие нации не в сплоченности, а в величии одних ее граждан и убогости других. И пока мы убиваем друг друга и делим территории, которые и так наши, забывая, что и так полили их кровью более чем достаточно, уходим в прошлые кровавые века и разрушаем то, что строили столетиями, другие народы налаживают производство музыкальных шкатулок по 1 $ штука и строят театры будущего. Нам же не привыкать ждать и догонять, когда протрезвеем и закончится похмелье. Только многим не придется уже пожить в эту пору чудесную. Там же, но уже выделенные, классы для занятий музыкой и репетиций. В этих помещениях ощущаю себя лилипутом в квартире великана, 20-метровые потолки и комнаты по 5-8 т. кв. метров. Коридор 280 м. Китай строит с размахом.

Потом спустились во двор. Стеклянные лифты и фонтаны в брусчатке. Огромный музыкальный фонтан в искусственном озере. Говорят, что на этой площадке делали банкет на 2 000 человек. Мы стоим, как на другой планете, у большого звездолета. Смотрим залы и декорации. Все очень круто, и построили очень быстро. Я слышал, в каком-то китайском городе за три года открыли 200 станций метро. А в Шанхае в путеводителе 2011 года две ветки метро, сегодня их уже шесть. Умеет партия мобилизовать народные массы. Впечатляет, когда работает один миллиард человек, и не важно, что из-за смога не видно солнца. Впечатление, что постоянно легкий туман.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ...